«Профессор накрылся!» и прочие фантастические неприятности - Генри Каттнер

он спросил.

Я распахнул свой ум перед ним, подобно школьной тетради. У нас не оставалось времени на вопросы и ответы. Доктор уже достал свой аппарат и приготовился слушать, насколько несогласованно бьются два сердца дяди Лема. Как только он выслушает его, для нас, Хогбенов, наступят трудные времена.

– Если только ты не разрешишь мне убить их, дедуля, – добавил я. К этому моменту я знал, что дедуля уже ознакомился с создавшимся положением.

Казалось, что наступила ужасно долгая тишина. Доктор держал в руках инструмент и вставлял длинные черные трубки в уши. Эд Пью следил за мной, словно ястреб. Малыш стоял рядом, готовый врезать любому, кто ему не понравится. Я надеялся, что он выберет меня. Мне удалось разработать способ отбросить заклятие обратно в его отвратительную морду, и, вполне вероятно, это могло прикончить его прямо на месте.

Я услышал у себя в мозгу вздох дедули.

– Мы в безвыходном положении, Сонк, – сказал он. Помню, как меня удивило то, что дедуля может говорить на обычном английском языке – если ему этого хочется, конечно. – Скажи Эду Пью, что мы согласны.

– Но, дедуля… – начал я.

– Делай, как тебе говорят! – Он произнес эти слова с такой твердостью, что у меня заболела голова. – Быстро, Сонк! Передай Пью, что мы сделаем, как он хочет.

Я не решился возражать. И все-таки на этот раз я едва не пренебрег мнением дедули и подумал ему в ответ: «Если ты настаиваешь, дедуля, я так и сделаю, но я не согласен с тобой. Если уж у нас нет выхода, то лучше запереть весь этот яд внутри Пью-младшего, чем рассеять его по всему миру». Но вслух я произнес:

– Хорошо, мистер Пью. Мы сдаемся. Только побыстрее снимите заклятие. Иначе будет поздно.

Глава 4

Пью возвращаются

У мистера Пью был огромный желтый автомобиль, низко сидящий и с открытым верхом. Он мчался ужасно быстро. А уж как он ревел! Один раз я заметил, что мы сбили маленького мальчика, который вышел на шоссе, но мистер Пью не обратил на это никакого внимания, и я не решился сделать что-нибудь. Как сказал дедуля, эти Пью загнали нас в угол.

Было нелегко уговорить их отправиться в нашу долину вместе со мной, но так распорядился дедуля, и я сумел убедить Пью.

– Откуда я знаю, что вы просто не убьете нас, как только мы окажемся за пределами города? – спросил мистер Пью.

– Мне ничего не стоит убить вас обоих прямо сейчас, – ответил я. – Если бы не запрет дедули, я так бы и поступил. Но раз он запретил, вы в безопасности, мистер Пью. Хогбены никогда не нарушают данного ими слова.

Он согласился, хотя скорее его убедило то, что, как я сказал ему, мы можем работать только на своей территории. Дядю Лема погрузили на заднее сиденье и отправились в путь. Пришлось долго спорить с доктором, но мы его уговорили, разумеется. Правда, понадобилось преодолеть упрямство дяди Лема.

Он так и не проснулся, но как только Пью-младший снял с него заклятие, цвет лица дяди Лема снова стал розовый, как у нормального человека. Доктор отказался верить собственным глазам. Мистеру Пью пришлось прибегнуть к самым страшным угрозам, прежде чем мы уехали. Я оглянулся назад и увидел доктора, который сидел на краю тротуара, что-то бормотал себе под нос и потирал лоб с ошеломленным видом.

Я чувствовал, как дедуля изучает обоих Пью через мой мозг. Мне показалось, что он вздыхает и качает головой, обдумывая проблемы, которые оставались мне совершенно непонятными.

Когда мы подъехали к дому, там никого не было. Я слышал, как дедуля ворочается и бормочет что-то, лежа в своем дерюжном мешке на чердаке, но папули нигде не было видно – это ничуть не удивило меня, он предпочитал оставаться невидимым, а когда я позвал его, оказалось, что он настолько пьян, что не отзывается. Крошка Сэм спал у себя в цистерне, мамуля еще не вернулась из церкви, и дедуля запретил звать ее.

– Мы сами справимся с этим, Сонк, – сказал он, как только я вышел из автомобиля. – Я кое-что придумал. Помнишь салазки, которые ты оборудовал сегодня утром, чтобы сбивать мамуле сметану? Вытаскивай их, сынок, вытаскивай.

Я сразу понял, что он задумал.

– Нет, дедуля, нет! – воскликнул я вслух, забывшись на мгновение.

– С кем это ты разговариваешь? – спросил Эд Пью, вылезая из автомобиля. – Я никого не вижу. Это и есть ваша ферма? Не дом, а развалюха. Не отходи от меня, малыш. Что-то я не слишком доверяю этим Хогбенам.

– Говорю тебе, сынок, вытаскивай санки. – Голос дедули был твердым. – Я все обдумал. Мы пошлем двух этих горилл в прошлое. Им там самое место.

– Ну что ты говоришь, дедуля! – завопил я, на этот раз молча. – Давай сначала обсудим все. Позволь хотя бы позвать мамулю. Да и папуля совсем не дурак, когда трезвый. Подождем, пока он протрезвеет, а? Крошку Сэма тоже неплохо было бы спросить. Мне кажется, дедуля, что нельзя посылать их в прошлое.

– Крошка Сэм спит, – послышался ответ дедули. – Оставь его в покое. Он начитался Эйнштейна, и теперь его не разбудишь.

Если уж быть откровенным, больше всего меня беспокоило то, что дедуля говорил на самом обычном английском языке. Такое никогда не случается с ним, когда он чувствует себя нормально. А что, если начал сказываться возраст и здравый смысл покинул, так сказать, его голову?

– Дедуля, – начал я, стараясь говорить как можно спокойнее. – Разве тебе не понятно? Если мы пошлем их в прошлое и дадим им то, что обещали, положение станет в миллион раз хуже! Может быть, ты собираешься отослать их в первый год нашего летосчисления, а потом забыть о данном тобой слове?

– Сонк! – упрекнул меня дедуля.

– Знаю-знаю, если мы дали обещание, что династия Пью не вымрет, то должны сдержать данное нами слово. Но если мы пошлем их в первый год, это значит, что начиная с того момента и до сегодняшнего времени они будут размножаться и размножаться. С каждым поколением Пью будет становиться все больше и больше. Дедуля, через пять секунд после того, как эти Пью попадут в первый год, мои глаза сдвинутся к носу, а лицо станет бледным и одутловатым, как у Пью-младшего. Если мы дадим им столько времени, дедуля, в мире останутся одни Пью!

– Не изрекай насупротив, нахальный отпрыск! – завопил дедуля. – Делай, что велено!

Увидев, что дедуля снова заговорил на допотопном жаргоне, я почувствовал себя немного лучше. Пошел в сарай и вытащил санки. Мистер Пью